Светлана МедведеваОбозреватель АЭИ «Прайм»Все материалы
МОСКВА, 27 окт — ПРАЙМ, Светлана Медведева. Россия увеличила долю золота в резервах. Аналитики убеждены: таким образом Центробанк заранее формирует защиту от возможных шоков следующего года. К чему готовится регулятор — в материале «Прайм».
Почти 40%
Международные резервы России состоят из:
По итогам сентября доля золота в резервах увеличилась до 39,6% (месяцем ранее было 37%) —максимальный показатель с октября 1999-го.
К 1 октября 2025-го золотой запас составил 2329,65 тонны. За месяц он увеличился чуть больше чем на три тонны. Россия купила золото впервые за полтора года.
По итогам сентября стоимость золотых резервов России достигла нового максимума — $282,2 миллиарда (два года назад было $140,5 миллиарда). «Это связано с ростом цен на металл», — уточняет доцент кафедры международного бизнеса Финансового университета Жанна Ивановская.
Смена парадигмы
Увеличение доли золота в международных резервах России почти до 40% — стратегический шаг Центробанка, направленный на защиту финансовой системы от внешних шоков и валютных рисков, считает руководитель департамента по работе с клиентами компании AMCH Даниил Тюнь.
Еще в 2014-м доля золота в резервах была чуть больше 10%, в 2020-м — порядка 23%, а сейчас практически удвоилась.
Это отражает смену парадигмы: на фоне укрепления юаня и снижения роли доллара в международных расчетах Россия выстраивает новую структуру, в которой золото играет роль ликвидного, аполитичного актива, объясняет эксперт.»Золото минимально подвержено риску замораживания по сравнению с иностранными валютами и долговыми инструментами», — говорит, в свою очередь, и. о. заведующего кафедрой мировых финансовых рынков и финтеха РЭУ имени Плеханова Светлана Фрумина.
Наращивая долю золота, Центробанк, вероятно, готовится и к возможным шокам 2026-го, когда могут совпасть несколько факторов: пик бюджетных расходов, замедление глобального спроса на сырьевые товары и возможное ужесточение санкций. Драгметалл в такой ситуации становится естественным «страховым полисом» регулятора, говорит Тюнь.
«Снижаются санкционные риски, создается «страховка» на случай валютных ограничений и появляется возможность гибко использовать золото в свопах и репо-сделках с дружественными странами. Одновременно растет геополитическая и экономическая независимость резервной политики», —объясняет эксперт.
Однако полностью перейти на золото невозможно. Валютная ликвидность в юанях и других дружественных активах необходима для международных расчетов, импорта и курсовых интервенций.
По мнению Тюня, реалистичный диапазон на ближайшие один-два года — 45—50% драгметалла в структуре резервов. Это соответствует мировому тренду: центробанки активно наращивают физическое золото, но не отказываются от валютных инструментов.
Бьет рекорды
Если в середине 2022‑го тройская унция стоила около $1700, то сейчас котировки уже выросли до $4000, отмечает Жанна Ивановская.
«При сохранении макроэкономической и геополитической конъюнктуры и продолжении спроса со стороны центральных банков золото, вероятно, сохранит высокую устойчивость, удерживаясь в ценовом диапазоне $4-4,1 тысячи», — считает Светлана Фрумина.
Вместе с тем, по прогнозу HSBC, в следующем году цена может вырасти и до $5000 за тройскую унцию. ANZ же прогнозирует, что к июню 2026-го золото подорожает до $4600. А по ожиданиям Bank of America, к весне цена может вырасти до $6000, говорит, в свою очередь, Жанна Ивановская.
Если золото будет дорожать, то автоматически вырастет стоимость российских резервов. У ЦБ примерно 75 миллионов унций, и каждые $100 за унцию прибавляют около $7,5 миллиарда к резервам, а при росте на $500 — почти $40 миллиардов. Это улучшает баланс страны, повышает устойчивость к внешним шокам и укрепляет доверие инвесторов к рублю и финансовой системе, поясняет Тюнь.
В долгосрочной перспективе драгметалл останется ключевым инструментом сохранения национальных резервов. На фоне усиливающегося профицита на рынке нефти и замедления мировой экономики ставка на него выглядит оправданной — именно золото остается «тихой гаванью» в период глобальной турбулентности.